Все взаимозавязано

Евросоюз в апреле ввел пятый пакет санкций, который включил в себя широкий список запретов на поставку в Россию оборудования по переработке нефти, включая такие основные технологические процессы, как алкилирование и изомеризация, каталитический риформинг и крекинг, гидрокрекинг и замедленное коксование, а также производство водорода. Также ЕС ограничил доступ к технологиям для нефтегазовой отрасли и для проектов по сжижению газа. Все оборудование, вошедшее в список, в последние годы закупалось в основном в Европе и США. Из-за этого встала под вопрос реализация как уже вошедших в активную стадию строительства СПГ-заводов «Газпрома» в Усть-Луге на 13 млн тонн и «Арктик СПГ-2» НОВАТЭКа на 20 млн тонн, так и запланированных на перспективу. Подобные ограничения ставят Россию на одну ступень с Ираном, который четыре десятилетия находится под санкциями и, обладая вторыми по величине в мире запасами газа, не может реализовать свой сырьевой потенциал.

Меры против российской экономики Запад вводил и после присоединения Крыма в 2014 году, но тогда они носили в большей степени финансовый характер, ограничивая доступ ТЭКа к долгосрочному кредитованию, а также касались разведки и добычи на глубоководном шельфе. В ответ правительство запустило программу импортозамещения. Как заявляли в Минпромторге, с тех пор российские предприятия серийно освоили основную номенклатуру емкостного, реакторного и теплообменного оборудования, насосов, компрессоров, сепараторов для нефте- и газоочистки, а также катализаторов для процессов нефтепереработки. В то же время в министерстве признают, что осталась существенная часть уникальной, не имеющей аналогов продукции, которую только предстоит заново разработать в России.

Не увенчалась существенными успехами и попытка заместить после 2014 года иностранные технологии в области сжижения газа. Единственная СПГ-линия, собранная полностью на российском оборудовании, работает на заводе НОВАТЭКа «Ямал СПГ». Помимо того что она в несколько раз ниже мощностью, чем остальные (0,9 млн тонн в год), компания неоднократно жаловалась на перебои в ее работе и выставляла многочисленные претензии подрядчикам.

Новые антироссийские меры были приняты еще в феврале 2022 года, и уже тогда стало очевидно, что ТЭК столкнется с серьезными трудностями из-за запретов со стороны Запада, которые нацелены на остановку модернизации российских нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ). О дополнительном углублении процессов на 14 заводах стоимостью около 1 трлн руб. крупнейшие нефтяники договорились с Минэнерго в 2021 году. В обмен на 50 млрд руб. инвестиций в каждый проект государство предоставило компаниям субсидии через обратный акциз на нефть. Завершить модернизацию планировалось до 2026 года, но теперь эти сроки будут как минимум сдвинуты, а как максимум — проекты останутся заморожены на неопределенный срок.

Но в феврале это были только предположения, а к концу апреля проявились первые реальные результаты антироссийских мер. Прежде всего — существенные скидки на национальную эталонную нефть марки Urals, проблемы с ее реализацией и снижение загрузки НПЗ. Основные последствия санкций обсуждались в середине апреля на совещании у президента Владимира Путина. Самой острой проблемой он назвал нарушение логистики экспортных поставок, а также сбои в их оплате. Помимо этого, президент напомнил, что России предстоит импортозаместить самое главное — западные рынки сбыта и их валюту.

Делать это Владимир Путин предложил за счет перенаправления сырьевых потоков в дружественные страны, прежде всего в Китай, а также на внутренний рынок, и перехода в расчетах за энергоресурсы на национальные валюты. «Важно закрепить тенденцию последних лет: шаг за шагом переориентировать наш экспорт на быстрорастущие рынки Юга и Востока», — отметил он. Для этого в ближайшее время предстоит определить ключевые объекты инфраструктуры — железные дороги, порты и трубопроводы, которые должны будут обеспечить поставки на новые рынки, и начать их строительство.

Помимо этого, важной задачей, которая стоит перед отраслью, по словам президента, является развитие глубокой переработки нефти и газа. По итогам совещания было решено работать над импортозамещением западного оборудования для добычи углеводородов в рамках общих пакетов заказов на оборудование для энергокомпаний. Речь идет о том, чтобы проработать варианты консолидации спроса и ресурсов в этой сфере.

В то же время в правительстве уверены, что российские нефть и газ не удастся заместить на мировом рынке на горизонте пяти-десяти лет. По мнению вице-премьера Александра Новака, физические ограничения чреваты новыми историческими рекордами цен, которые и так на пике в этом году достигали почти $4 тыс. за 1 тыс. кубометров газа и $140 за баррель нефти.

Отраслевые эксперты отмечают, что, несомненно, за последние восемь лет Россия сделала существенный шаг в импортозамещении и сейчас этот процесс ускорится. Но, по их словам, пока речь шла о достаточно распространенных технологиях, в то время как лицензии на тонкие процессы и почти все сферы, связанные с цифровизацией и информационными технологиями, по-прежнему закупались на Западе. Оперативно заместить их не получится даже при масштабной поддержке государства, считают на рынке, хотя двигаться в этом направлении надо в любом случае.

Ольга Мордюшенко