За последние пять лет рынок финансирования сильно изменился и вопрос привлечения капитала стал более сложным и актуальным для российского бизнеса. Североамериканский и европейский рынки, которые традиционно были для нас донорами с точки зрения прямых инвестиций, практически закрылись — у существующих фондов естественным образом заканчивается жизненный цикл, а новые фонды не появляются. Нет также и большого количества международных корпораций, которые ищут выхода на российский рынок.

С 2014 года объём ежегодных инвестиций в Россию снизился с $30 млрд до $12 млрд, то есть примерно на 60%.

Есть сложности и с доступом к капиталу на публичном рынке. Российские акции торгуются на исторически низких уровнях: по мультипликаторам цена/прибыль российские акции — самые дешёвые из бумаг развивающихся рынков, что, очевидно, мешает российским компаниям привлекать деньги на открытых рынках. И это при том, что российский бизнес сохраняет высокие уровни маржинальности.

Мы видим источник, который отчасти замещает западные прямые инвестиции. Это суверенные фонды стран Ближнего Востока и Азиатско-Тихоокеанского региона. Но работа с ними продвигается пока не так быстро, как хотелось бы в силу политических, культурных и иных причин.

Большое количество инвестиционных программ реализует государство, однако и здесь ресурс небезграничен, справедливо ориентирован на инфраструктурные проекты, и не все компании имеют доступ к этой поддержке.

Остаются собственные средства: компания может реинвестировать свою прибыль в развитие бизнеса. Правда, и их не всегда хватает, так как акционеры требуют возврата части средств, большую самоокупаемость и доходность своих бизнесов за счёт увеличения кредитного плеча. В таких условиях российские банки, и особенно Сбербанк, как крупнейший банк в стране, начинают играть всё более важную роль, замещая дефицит капитала своими кредитными ресурсами. При этом Сбербанк — не фонд прямых инвестиций и не предоставляет акционерный капитал.

Давайте для начала дадим определение мезонину. Упрощённо структура капитала любой компании состоит из собственных средств акционеров и заёмных средств, привлечённых от финансовых институтов, банков. Мезонин — это прослойка между акционерными и кредитными средствами, которая субординирована по отношению к кредитам компании, но старше, чем акционерный капитал. Субординация проявляется в меньшей обеспеченности, большем сроке погашения, чем у старшего кредита, и/или уровнем удалённости от операционных потоков.

Хотел бы подчеркнуть ещё одно из важных качеств мезонина — в отличие от кредита мезонинный инвестор полагается при анализе заёмщика на расчёт фундаментальной стоимости этого бизнеса, а не способность заёмщика погасить кредит в срок. На практике это означает гибкость в погашении мезонина по сравнению с кредитом: погашение задолженности и часть процентных платежей могут быть отнесены на конец срока, таким образом, компания не отвлекает средства на обслуживание привлечённых средств. Это особенно важно для проектного финансирования и при реструктуризации задолженности.

Форма мезонина бывает разной: он может быть предоставлен как в виде займа, так и через приобретение акций, причём это обычно отдельный класс акций с преимущественными правами на получение дивидендов и продажу пакета при наступлении согласованных условий.

К тому же любая сделка отвечает критериям заёмного финансирования: платность ресурса, его срочность и возвратность, которая должна быть обеспечена активами и гарантиями компании.

С точки зрения скорости получения мезонина эту сделку можно провести намного быстрее, чем в случае публичных заимствований и привлечения инвестора в капитал.

Цели могут быть совершенно разными. Например, проектное финансирование, когда компания хочет реализовать какой-либо проект. Если она приходит с ним в банк, то может получить до 70% от необходимого объёма инвестиций, при этом 30% должны составлять её собственные средства. Компании зачастую не хватает своих денег, и мы готовы часть из этих 30% предоставить.

Вторая ситуация — это сделки по слиянию и поглощению. Компания хочет приобрести другой бизнес или конкурента, выходит с этой целью на рынок, и ей необходимы максимальные ресурсы, чтобы осуществить сделку.

Деньги могут понадобиться на выкуп бизнеса у партнёров, когда один из акционеров решает выйти из капитала и продать свою долю.

Ещё один типичный случай — это реструктуризация финансовых обязательств, когда компании не хватает денежных потоков, чтобы обслуживать существующие займы. Мы предоставляем финансирование, если понимаем бизнес, верим в него и осознаём, что компания испытывает временные сложности, которые на длинном горизонте разрешатся. Рефинансируя часть кредиторской задолженности, мы помогаем компании справиться с кассовыми разрывами: поскольку мы требуем погашения мезонина в конце срока, компания не отвлекает свои средства на обслуживание задолженности перед нами.

К мезонинному финансированию обращаются и венчурные компании, которые уже имеют проверенную бизнес-модель, но ещё не вышли в плюс по прибыли и денежным потокам, поэтому не могут привлечь кредитное финансирование. Мы их тоже готовы поддержать, если понимаем, что есть перспективы выхода на безубыточность и положительный денежный поток.

Мы видим свою роль в поиске национальных и региональных чемпионов — компаний, которые растут прибыльно и высокими темпами, но испытывают нехватку капитала для поддержания роста и реализации новых проектов. Мы хотели бы, чтобы эти компании стали нашими партнёрами и клиентами Сбербанка, используя наши инвестиции для решения своих амбициозных задач.

Нам важно, чтобы у компании была сложившаяся управленческая команда, то есть нашим заёмщиком не может быть компания с только что собранным коллективом. Необходимо, чтобы у команды был опыт совместной и, главное успешной реализации проектов. Естественно, мы смотрим и на акционеров: готовы ли они продолжать бизнес и поддерживать компанию. Также для нас важна история компании с банком. Хочу отметить, что у 99% компаний, в которые мы инвестируем, Сбербанк является единственным либо крупнейшим кредитором.

Мы понимаем, что та команда, в которую мы инвестируем, знает рынок лучше нас. Поэтому в операционную деятельность предпочитаем активно не вмешиваться. Нашим преимуществом по сравнению с другими источниками капитала является как раз то, что мы позволяем компании функционировать так, как она функционирует. В то же время благодаря наработанному опыту в корпоративном финансировании и широкой отраслевой экспертизе мы понимаем, как работают похожие предприятия в разных регионах, как они реагируют на рыночные изменения. Мы можем делиться этими знаниями с нашими клиентами для повышения эффективности деятельности, развития бизнеса за пределы его традиционных рынков, роста акционерной стоимости.

Кроме того, Сбербанк — это большая платформа для коммерциализации продуктов наших клиентов. Например, мы активно работаем с одной из наших портфельных компаний, которая на рыночной основе предоставляет свои продукты Сбербанку. Для неё работа со Сбербанком — это полезный опыт сотрудничества с одной из крупнейших корпораций России.

Каждая наша сделка своеобразна. Мы предлагаем решения, которые в другом месте на рынке невозможно найти. В качестве примера приведу инвестиции в один индустриальный холдинг, которому требовалось финансирование на развитие нового месторождения. У компании высокий кредитный рейтинг, но ей нужны были средства для расширения бизнеса, при этом с минимальным отвлечением собственных ресурсов и без отражения заёмных средств на балансе компании.

Мы предложили инструмент, в котором на протяжении всего срока инвестиций не требовали никаких платежей. Эта сделка позволила укрепить наши отношения с компанией, и впоследствии мы смогли увеличить долю участия в этом проекте.

Да, это постоянная работа по совершенствованию нашего продуктового ряда. В настоящее время мы работаем над продуктами, в рамках которых будем предоставлять строительным компаниям дополнительный капитал на приобретение новых площадок, получение необходимой документации и, собственно, на саму стройку.

Дело в том, что сегмент жилой недвижимости сейчас переживает кардинальные изменения. С 1 июля 2019 года вступает в силу новое законодательство, которое изменит механизм финансирования проектов в этой сфере.

Раньше проекты в секторе жилой недвижимости на 85–90% финансировались за счёт средств дольщиков: застройщики на ранних стадиях строительства начинали продавать квартиры. Новые правила предусматривают, что деньги дольщиков поступают на эскроу-счета, застройщики не будут иметь к ним доступа до окончания строительства, поэтому им придётся привлекать больше заёмных средств. Мы готовы предоставить им дополнительное более рисковое финансирование на ранних этапах реализации проектов. Для нас это новые продукты, и мы уже провели по ним пилотные сделки. В перспективе они станут очень востребованными.

Наша роль заключается в том, чтобы, несмотря на временные ограничения с точки зрения доступа к внешнему капиталу, российские компании смогли найти дополнительные источники инвестиций. Мы с интересом смотрим на новые проекты и идеи, готовы их обсуждать.

Цель не только в том, чтобы заработать и вернуть вложенные средства. Наша доходная часть предполагает участие в росте стоимости компании, поэтому мы заинтересованы в том, чтобы создавать эту дополнительную стоимость. Мы хотим, чтобы бизнес компании развивался, а акционеры получали требуемую доходность.

И у нас есть более масштабная задача — улучшить инвестиционный климат в стране. Как инвестиционное подразделение Сбербанка мы становимся проводником лучших практик, которые банк применяет в своей работе.