К примеру, рынок тепличных овощей в России становится все более конкурентным и все менее зависимым от импорта. По оценкам Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР), в 2020 году уровень самообеспеченности томатов в РФ достиг 51% от всего рынка в 1,06 млн тонн, а огурцов — 92% от 868,4 тыс. тонн. Наращивание производства в таких условиях приводит к снижению средних оптовых цен. По данным Плодоовощного союза, в среднем огурцы в опте в России в прошлом году стоили на 1,4% дешевле, чем годом ранее, а томаты — остались примерно на прежнем уровне. При этом производители жаловались на рост стоимости тарифов на газ и электроэнергию, а также увеличение расходов на импортные средства защиты растений, удобрения и пр. из-за девальвации. Компенсировать этот эффект за счет экспорта у участников рынка особо не было возможности: поставки российских овощей на иностранные рынки пока носят единичный характер. В результате некоторые инвесторы начали терять интерес к отрасли. К примеру, АФК «Система» Владимира Евтушенкова продала один из старейших в стране агрокомбинат «Южный» в Карачаево-Черкесии, которым управляла с 2015 года.

Аналогичные проблемы у производителей мяса, прежде всего свинины. Россия вышла на полную самообеспеченность свининой еще в 2018 году, но предприятия продолжали наращивать мощности. По оценкам Национального союза свиноводов, в 2020 году производство этого мяса выросло на 9,7%, до 4,3 млрд тонн в убойном весе, а в этом году показатель может увеличиться еще на 5–6%. Доля импорта уже упала фактически до нуля — 16,6 тыс. тонн, а экспорт не растет из-за торговых ограничений, прежде всего со стороны Китая. В результате в этом году рентабельность крупных производителей свинины может сократиться в два-три раза, а небольших и средних — даже уйти в отрицательную зону.

Производители продуктов не существуют в вакууме, и одним из главных негативных факторов, повлиявших на отрасль в 2020 году стало падение доходов населения. Из-за этого спрос перераспределился на базовые продукты, а продажи наиболее рентабельных категорий, напротив, сокращались. К примеру, росло потребление питьевого молока, сметаны и кефира, а спрос на йогурты и творожные десерты падал.

Сами участники рынка также реагировали на снижение покупательной способности. Так, как следует из данных Национального союза производителей молока («Союзмолоко»), если в 2019 году производство дешевых «сырных продуктов», которые содержат растительные жиры, снизилось с 206 тыс. тонн до 181 тыс. тонн год к году, то в прошлом году их доля снова начала расти и увеличилась до 190 тыс. тонн.

Участники ключевого сегмента российского АПК — производители зерна — в прошлом году, вероятно, смогли получить рекордную маржу в рублях, отмечают в ИКАР. Так, вспоминают аналитики, хотя ранней весной новости о COVID-19 привели к резкому и серьезному ослаблению мировых цен на пшеницу в ожидании сокращения потребления, довольно быстро рынок развернулся в диаметрально противоположном направлении — многие страны решили сформировать стратегические запасы зерна, что привело к бурному росту импорта, и, как следствие, росту цен. Дополнительную поддержку котировкам оказали и действия российских властей, которые сначала установили квоту на экспорт зерна, а затем объявили о введении пошлин. В результате цены предложения на российскую пшеницу в начале 2021 года достигли $300 за тонну — максимума с апреля 2014 года.

Но основной вопрос — будут ли готовы к таким ценам крупные покупатели. Кроме того, еще предстоит оценить, как введение пошлин может отразиться на доходах сельхозпроизводителей. По оценкам «Совэкона», в России стоимость пшеницы после первых новостей об экспортной пошлине сократилась примерно на 7%, за исключением юга, и впереди может быть еще более серьезный обвал. Это конечно поможет потребителям зерна, тем же производителям мяса, но какой ценой. Приблизительные потери аграриев от ограничительных мер директор «Совэкона» Андрей Сизов оценивает примерно в 200 млрд руб. А снижение доходов сельхозпроизводителей не может не повлиять на будущие урожаи в России. Отдельные опасения бизнеса вызывает и возникшая у чиновников в последнее время готовность регулировать цены на продукты питания в ручном режиме, что грозит как минимум сбоями в логистике. В целом, вероятно, что хоть российский АПК и не пострадал от пандемии COVID-19 напрямую, то с последствиями принятых на фоне кризиса решений, отрасли еще предстоит разбираться как минимум несколько лет.